"На их же родном языке, и притом на языке народном..."

Педагог, этнограф, языковед, член-корреспондент Российской академии наук, Ильминский получил прекрасное образование в России и на Востоке. В 1846 году по окончании курса Казанской духовной академии Николай Иванович был оставлен бакалавром естественных наук и турецко-татарского языка и вскоре назначен членом комиссии для проверки татарского перевода Нового Завета. Затем учёный отправился в Дамаск, Константинополь и Каир, где изучил арабский, турецкий и персидский языки. Полученные знания позволили Ильминскому занять профессорскую кафедру турецко-татарского языка в Казанском университете, а с 1872 года стать директором Казанской инородческой учительской семинарии. С этих пор известный востоковед всецело посвятил себя распространению просвещения среди "инородцев"¹. На основе русского алфавита он создал письменность для бесписьменных доселе восточных народов империи.

Усилия Ильминского были созвучны духу времени. Устав гимназий и прогимназий Министерства народного просвещения 1864 года провозгласил всесословность образования и, по сути, открыл представителям нерусских народов империи двери в средние и даже высшие учебные заведения². Но при этом ведомство народного просвещения не распоряжалось монопольно даже начальной школой, многие учебные заведения находились в подчинении духовного, военного, военно-морского и других ведомств.

Школы было принято делить на "правильно организованные", то есть относящиеся к Министерству народного просвещения или признающие его учебный план, и все прочие - "неорганизованные", не подчинённые ему. Учебный план школ Министерства народного просвещения был рассчитан на 24 часа в неделю и состоял из следующих предметов: Закон Божий (6 часов в неделю); церковно-славянская грамота (3 часа); русский язык (8 часов); чистописание (2 часа); арифметика (5 часов).

К "неорганизованным" школам дореволюционная историография относила школы грамоты, мектебе, медресе и другие конфессиональные учебные заведения.

Школы грамоты³ состояли в ведении Священного синода, равно как и церковно-приходские школы. В задачи школ грамоты входило "сообщить учащимся начальные основы Закона Божия, обучить их русскому языку и славянскому чтению, письму, четырём арифметическим действиям и церковному пению"⁴. Курс обучения был двухлетним. Специальных программ обучения не было. Вследствие этого на практике, в зависимости от тех или иных условий жизни и обучения, наблюдалась значительная разница между отдельными школами грамоты в плане объёма учебного материала и результатов обучения.

Церковно-приходские школы были одноклассными и двухклассными, правда, последние встречались редко. В одноклассных курс обучения составлял 3 года, в двухклассных - 4 года, в школах грамоты - 2 года. Право открытия церковно-приходских школ имели священники с разрешения епархиального архиерея. Целью этих школ было распространение в народе, в том числе и среди "инородцев"⁵, образования в духе православной церкви и веры. В церковно-приходских школах преподавались Закон Божий (изучение молитв, священной истории, богослужения, краткий катехизис), церковное пение, чтение книг, напечатанных "церковной и гражданской" печатью, письмо, начальная арифметика. Учителями церковно-приходских школ были местные священники, а также специально назначенные педагоги.

В вопросе просвещения нерусских народностей важную роль сыграло высочайшее мнение Государственного совета №37709 от 4 декабря 1861 года "О порядке приготовления иноверцев нехристиан к принятию православной веры и совершение над сими лицами таинства священного крещения, а также о правах и преимуществах принявших православную или другую христианскую веру"⁶. Документ делил всех иноверцев на четыре категории. Первая категория - это лица до 14 лет, крещение которых возможно только с письменного согласия их родителей или опекунов; вторая - лица с 14 до 21 года, крестящиеся по собственному желанию, но перед этим должные пройти наставления православного духовенства в течение 6 месяцев; третья - лица, достигшие 21-летнего возраста, крестящиеся по собственному желанию и наставляющиеся перед этим в течение 40 дней; четвёртая - "опасно больные всякого возраста", крещение которых должно было быть проведено без промедления при условии их добровольного желания. Таким образом, очевидно, что добровольное волеизъявление на крещение было обязательным условием.

Одним из центров русского миссионерства была Казань. Именно здесь и занялся просветительством Ильминский. Он предложил создать народную школу, которую рассматривал как низшее училище по уровню предоставляемого им образования, но в то же время как начальное училище, "закладывающее начало и само основание к образованию"⁷.

Ильминского в первую очередь волновали вопросы сохранения государственного единства России. К 1860-м годам на практике чиновничий и полицейский "авторитет" и давление, а также льготы новообращённым были, пожалуй, единственными методами просвещения "инородцев". Сама цель миссии понималась очень узко и сводилась, в сущности, к крещению нерусских подданных империи, то есть к обрядовой стороне процесса. Более того, по свидетельству очевидцев, "в приходы с инородческим населением посылались провинившиеся в чём-либо священники, в качестве наказания, а также священники с низшим, по сравнению с обычным, образованием"⁸. Излишне говорить, что при таком положении миссионерского дела никто и не думал о необходимости для священников знать местные языки и необходимости организации школ на этих языках для подготовки учителей, не говоря уже о священнослужителях.

Очевидно, в этом и коренилась причина массового отпадения крещёных "инородцев" в другие религии, и прежде всего в ислам. Совершенно очевидно, что для империи этот процесс не сулил ничего хорошего. В то же время искусственная и поверхностная христианизация не позволяла новообращённым усвоить новую систему ценностей, а следовательно, препятствовала истинному духовному сближению их с Россией.

Педагогическая сторона этой проблемы была также крайне важна, ибо образовательный уровень окраин империи был крайне низок и не соответствовал требованиям времени - начавшимся процессам модернизации и потребности в квалифицированных и образованных кадрах.

Методика образования "инородцев", предложенная Ильминским, по сути, сводилась к двум постулатам, в сжатой форме выраженным в заключительных словах письма к редактору "Современных известий" Н. П. Гилярову-Платонову: "В системе этой два основных пункта: во-первых, обучение инородцев должно происходить на их же родном языке, и притом на языке народном (в противоположность книжному или искусственной попытке создать такой язык); во-вторых, учитель непременно должен быть соплеменником своих учеников, т. е. инородцем же"⁹.

Родной разговорный язык инородцев должен был стать средством обучения до тех пор, пока не будет усвоен русский язык. При этом сам русский язык на начальном этапе уже становился предметом изучения. Ильминский вводил русский язык в процесс обучения постепенно, но методично, что позволяло ученикам усваивать грамматику и понимать смысл русских слов. Процессу обучения сопутствовало и издание православной литературы на родном языке инородцев.

Из переписки по вопросу о применении русского алфавита к инородческим языкам. - Казань : Тип. Ун-та, 1883. Фото: РГБ

Стоит отметить оригинальный подход Николая Ивановича к самому процессу перевода этих книг. В самом начале XIX века уже предпринимались попытки перевода священных книг на инородческие языки, инициированные указом Священного синода от 22 января 1803 года. Однако эти переводы не имели успеха и практически остались невостребованными даже среди местной интеллигенции и аристократии. Дело в том, что переводчики, как правило, стремились создать искусственный литературный язык той или иной народности. Можно представить, как в таком переводе выглядело Священное Писание. Зачастую переводы были понятны одним лишь переводчикам и больше никому.

Именно эту системную ошибку и устранил Ильминский, обосновав необходимость предварительного упрощения самих текстов и приспособления их к миросозерцанию конкретной народности с учётом их "конкретного, малоспособного к отвлечённостям мышления и наивного миросозерцания". Вопросу перевода книг на инородческие языки посвящено немало трудов Ильминского. Среди них "О переводе православных христианских книг на инородческие языки - практические замечания" (Казань. 1875); "Опыты переложения христианских вероучительных книг на татарский и другие инородческие языки в начале настоящего столетия" (Казань. 1883); "Из переписки по поводу применения русского алфавита к инородческим языкам" (Казань. 1883).

Второе основное положение системы Ильминского заключалось в том, что учитель в инородческой школе должен был быть выходцем из этого народа. Но, казалось бы, очевидное преимущество учителя-соплеменника, досконально знающего быт и обычаи учеников, их нравы и язык, позволявшие ему при наличии соответствующего образования дать своим ученикам знания и приобщить их к культурным и нравственным ценностям православия, было воспринято в штыки. Особенно было недовольно сельское духовенство, посчитавшее, что "от поколения русского духовного сословия отнимают места в инородческих приходах". Здесь система Ильминского натолкнулась на узкосословные взгляды местного духовенства, что значительно затруднило её распространение, но не смогло разрушить.

Любимое детище Николая Ивановича - Центральная Казанская крещено-татарская школа, официально открытая в 1864 году, стала первопроходцем в деле образования "инородцев". Одним из главных принципов воспитания в этой школе было стремление не отрывать воспитанников от того быта, из которого они вышли и в котором им предстояло жить и взрослеть. Языком преподавания был исключительно татарский; русский же рассматривался как один из учебных предметов, который ученики усваивали посредством своего родного языка. Учителем был татарин Темофеев, пользовавшийся среди своих учеников заслуженным уважением.

Программы как таковой не было: как писал Ильминский, "в школе нет никаких искусственных форм и формальной выправки... Простота отношений простирается и на родителей. И даже на посторонних крещёных татар, которые могут прямо приезжать в школу и жить в ней дня два или три..."¹⁰ И действительно, родителям учеников предоставлена была полная свобода в вопросе посещения их детьми школы, они могли в любое время привести или забрать ребёнка из школы. Казанская школа заслуженно приобрела громкую известность и в 1870 году официально была принята за "образец инородческой школы".

Школу эту посещали и представители правящей династии - например, в 1869 году здесь побывали наследник престола цесаревич Александр Александрович с молодой супругой Марией Фёдоровной. С тех пор школе ежегодно отпускали из казны по 250 рублей на 10 мальчиков от имени наследника и по столько же на 10 девочек от имени цесаревны¹¹.

Система образования, предложенная Николаем Ильминским, по сути, ставила благородную и стратегическую цель - сохранить целостность и единство Российского государства и не допустить возникновения неразрешимых национальных проблем. Талантливый педагог хорошо понимал, что только на почве грамотной национальной образовательной политики может вырасти крепкое государственное древо, плоды которого будут съедобны для всех народов, населяющих многонациональную страну.

• _{1. "Инородцы - название это в обширном смысле слова давалось всем русским подданным неславянского происхождения"//Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопедический словарь. Т. XIII. СПб. 1894. С. 947.}
• _{2. Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР. Вторая половина XIX века. М. 1976. С. 94.}
• _{3. Школы грамоты - наиболее низкий уровень начальных школ Российской империи, так и не получивших статус полноценной начальной школы.}
• _{4. Сборник документов и статей по вопросу об образовании инородцев. СПб. 1896. С. 403.}
• _{5. Эфиров А. Ф. Нерусские школы Поволжья, Приуралья и Сибири. Исторический очерк. М. 1948. С. 27.}
• _{6. Полный свод законов Российской империи. Т. 36.1863. С. 591.}
• _{7. Ильминский Н. И. Беседа о народной школе. СПб. 1889. С. 3.}
• _{8.Зеленин Д. Н. И. Ильминский и просвещение инородцев. СПб. 1902. С. 37.}
• _{9. Неизданное письмо Н. И. Ильминского о способах обучения инородцев. СПб. 1900. С. 15.}
• _{10. Ильминский Н. И. 0 системе просвещения инородцев и Казанской Центральной крещенотатарской школе. Казань. 1913.}
• _{11. Афанасьев П. 0. Н. И. Ильминский и его система школьного просвещения инородцев Казанского края// Журнал Министерства народного просвещения. 1914. № 8-9. С. 136.}